Время чудес
Шел десятый месяц моей учебы в духовной европейской традиции. Никак иначе, чем время бесконечно продолжающегося чуда, этот период просто невозможно назвать. Двадцать четыре часа чуда в сутки, вот уже десятый месяц.
Уже прошла зима с февральским полнолунием, которую я вспоминаю каждый год, – февральское пространство по-особому вдохновляет меня и сейчас. Прошла весна, – сплошное тотальное событие, как из жизни в детстве. День продолжался бесконечно, вечно, и времени в нем было так много, что и временем его уже не назовешь.
На переходе в лето для всех нас, учеников, был организован выездной лагерь на природе, с палатками. Здесь ситуации жизни сменяли друг друга, преображаясь на глазах, словно хорошо поднимающийся пирог у хозяйки-мастерицы. Идеальные условия для обучения наедине с собой и с Мастером.
Я уже знала, что тот человек, у которого я учусь, – Мастер в этой страннейшей и ничем не понятной для меня Традиции. То, что он предлагал увидеть как мир, как себя, как реальность, было абсолютно новым взглядом буквально на все вещи, ситуации, отношения. Такого мира я раньше не видела и не представляла. Меня переполняло ощущение восторга и желания участвовать дальше и дальше в этом так называемом обучении.
Мастер говорил удивительные вещи и, хотя русский я понимала, язык Мастера был для меня совершенно непонятным – и чудесным образом понятным одновременно. И на этом загадочном языке Мастер часто объяснял нам, ученикам, что хочет учиться… Человек, который обучает нас, сам хочет у кого-то учиться?
К концу лета Мастер получил приглашение приехать к Мастеру.
Он предложил мне поехать вместе до Москвы, – там он будет неизвестно сколько ждать конкретной даты приглашения. Но для этого нужно быть в Москве. Не раздумывая, могу или не могу, и какими будут последствия моего отъезда, я сказала «да». Даже не помню, поезд это был или самолет, но мы прибыли в Москву и остановились у его друзей.
Фантастический город – Москва. Я тогда еще не читала книги «Мастер и Маргарита» и только позже провела в своей субъективности связи и параллели, но уже в этот приезд у меня сложилось ощущение, что некий мир невидимый – он реально существует, и он может быть гораздо гуще заполненным, чем сама видимость. И когда ты гуляешь по такому городу, происходят совершено иные события; иначе видятся ситуации и развороты этих ситуаций, причины и следствия.
Вот по такой Москве я гуляла с Мастером, и это впечатление – всегда со мной, потому что много трансформаций, реально изменивших меня, произошло именно в то время. Не то, чтобы я что-то начала понимать. Но что-то начало происходить с моей целостностью. Типология буйствовала, раскрывалась во всех параметрах своей силы и особенностей. Снимались какие-то тотальные страхи, освобождалась уверенность в себе, потому что внимание Мастера создало пространство безусловного доверия к нему, доверия к тому, что он называл Школой Традиции.
И вот, настал тот момент, когда принесли телеграмму от Мастера моего Мастера. В ней был короткий текст на русском языке, который, если читать через понимание, понять было невозможно. Это снова был какой-то «иностранный» русский язык.
Именно тогда Мастер впервые показал мне, что смысл – он буквально скрыт между строк. Запятые, искажения, ошибки в словах, – все имеет знание. И это не какой-то выученный код, который знающий прочитает. Это было названо «суфийским подходом»: смысл текста – за текстом, и нужно уметь его видеть. Не знаю, как, но я действительно увидела. И в тот момент – это сейчас я осознаю – я выучила, как читать написанное, то есть видеть во всем объеме причины и следствия, процессы и суть.
В телеграмме сутью было главное, и главное было написано в сути. Это было слово «приезжай». Тут же Мастер засуетился о билете и был собран ехать с первым утренним рейсом куда-то туда, в Азию. Туда, где живут Мастера. Сегодня Вы, наверное, улыбнетесь, но в нашем восприятии того времени Мастера жили либо в Азии, либо в Индии, и никак иначе.
Когда хлопоты закончились, он развернулся ко мне, скоординировал меня прямо перед собой, как компас, и, четко смотря в глаза, дал мне инструкцию, что и как дальше делать: «Ты здесь будешь вести занятия [по психоэнергетике], пока я не вернусь в Москву». Повторив про себя: «Проводить занятия каждый день – столько, сколько понадобится до возвращения Мастера, и это – совершенно неизвестно, сколько времени…», – я кивнула головой, и в этом было больше согласия, чем сказать «да».
Так Мастер уехал, и я осталась в Москве, в этом чудесном пространстве, которое изменилось после его отъезда. Оно стало ваккумным, пустотным, и эти пустоты не создавали пустоту, но влекли в себя как в качество. И я чувствовала, как эти пустоты заполняют меня. Это не было ни ожидание, ни опустошение, но это была пустота. Через несколько дней я почувствовала, как мое тело движется в пустоте, и оно заполнено пустотой. Когда поднимаешь руку, пустота поднимается в пустоте; когда делаешь шаг, – пустота движется в пустоте, и это можно назвать бесконечно-вечным.
Это был не сон, все было в реальных ощущениях, ясно и осознанно. Пища стала перекладыванием пустоты в пустоту. Слова друзей, которые говорили со мной, тоже становились пустотой. И в этой пустоте постоянно пребывала какая-то улыбка, как улыбка Чеширского кота из «Алисы в стране чудес». Сейчас, переводя эти воспоминания в текст, я вижу, что пустота может быть позитивной, радостной, творящей, но не создающей никакой формы. И эти все качества не нарушают Великую Пустоту.
Так шел день за днем, каждый день открывалась новая вечность, и если бы не календарь, я даже не знала бы, сколько прошло времени. Но на третий день, или на четвертый, ко мне пришла мысль – грандиозная, – что мне нужно ехать туда, куда уехал мой Мастер. Это было настолько тотально, что я не ощутила, что об этой мысли нужно подумать. Для меня в эту мысль входило и то, что Мастер сказал ждать его здесь. Все настолько ощущалось единым пространством, что мне в тот момент казалось совершенно логичным уехать вслед за Мастером, не оступаясь его наказу.
Сейчас я удивляюсь и не знаю, как это объяснить или понять. Но тогда мне было радостно и приятно, и я сделала все, чтобы это случилось. У меня не было ни денег, ни адреса, ни билета, но я уговорила друзей, и они с удовольствием мне помогли. В конце августа, с написанным на листочке адресом того места, где жил Мастер моего Мастера, я прибыла в аэропорт.
Твори, Живи, Люби!
Текст – “История встречи с Мастером моего Мастера. Часть I.” – Виргиния Калинаускене